Нахлынуло. Видимо это я от вчерашнего никак не отойду.
Правда тогда правильнее сказать накатило.
Хотя наверное все-таки накатилА, а не накатилО.
Речь ведь о волне: озерной или волне памяти. Значит все же накатилА, Она, Волна.
Ага, был такой альбом у Давида Тухманова - "По волне моей памяти". Но речь не о ней. Все, совсем запуталась.
Вернемся к бальзаму. Вернее к бане. Ну ведь обычно танцуют от печки. А печка где? Правильно - в бане.
Итак, баня.
В Карелии, на Сегозере, где я любила отдыхать баня стояла прямо на берегу озера.
Веники использовали дубовые или можжевеловые.
Попаришься и в озеро. Красота.
А потом бальзамчик. Тот самый - Карельский.
Кстати, недавно в закромах
И вот задумалась... Все на юга, да на юга...
А не махнуть ли нам в Карелию? В родную деревушку, на берегу волшебного озера.
Вот только фотографиями не могу поделиться. Альбомы на даче, да и в то время снимала я в основном на слайды.
Но кое-что с тех времен осталось.
Например рассказ, написанный два года спустя, после моего первого путешествия в Карелию. Кстати путешествия - свадебного.
***
Карелия.
Для меня вся она соединилась в небольшой деревне на берегу Сегозера и ее окрестностях.
Первый раз я приехала в Карельскую Масельгу в августе 1988 года. Я ехала сюда совсем ничего не зная об этом крае. Я слышала отзывы своих знакомых, друзей, но не зря говорят, что лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. И увидев, я поняла, что не смогу не приехать сюда снова.
Карелия… Тогда она началась для меня не с ее географической граници. Я даже не могу сейчас вспомнить с чего, столько впечатлений обрушилось на меня в первый вечер и день. Мы приехали в Кармасельгу около семи вечера, а в одиннадцать была готова баня, настоящая русская баня. Напарившись, мы прямо с крыльца бани ныряли в озеро. Было очень здорово, не смотря на холодные воздух и воду.
И был первый день полный впечатлениями. Было много новых знакомых, были встречи со старыми, которых знала по Москве. Катались по озеру на моторной лодке, поймали щуку, случайно, вместо утки подстрелили гагару. И это наверное единственное, что тогда очень расстроило меня.
А потом мы ездили в лес – собирали грибы и ягоды. Давно я не видела такого изобилия. Белые, подосиновики, подберезовики, не говоря уже о сыроежках, волнушках, маслятах и боровиках. А по красно-синему ковру, разостланному из ягод было просто жалко ходить.
Мы долго гуляли по лесу, и возвращаясь обратно к машине увидели свежие следы – здесь недавно прошел лось.
Необъятные просторы, нетронутая дикая красота природы. Как же здесь красиво. У каждого человека есть своя Москва, свой Ленинград, своя Карелия. Есть она и у меня, непохожая ни на чью другую. Карелия с ее лесами и озерами, с ее дарами и богатствами, которые открыты и принадлежат только мне и никому другому.
Быстро пролетали дни и мне пора было возвращаться домой. Как мне не хотелось уезжать отсюда. Я расставалась с Карелией со слезами. Со мной еще не разу такого не было. Я оставляла здесь все, что было дорого моему сердцу: озера, леса, дороги.
Я уезжала на поезде. В течении десяти минут он шел вдоль Онежского озера, и, стоя у окна, я любовалась его красотою, любовалась со слезами на глазах.
На следующее утро я была уже дома - в Москве. И лишь корзина грибов и корзина брусники, набранные по дороге на вокзал, напоминали мне о Карелии.
Как мне хотелось обратно…
Октябрь 1990
Нашло однако, вернее все-таки накатилО )))
Journal information